Последняя воля
В Бога я верю, но вера моя какая-то абстрактная. Я не бегу, задрав штаны, ни за каким комсомолом. Ни за еврейским, ни за православным. К атрибутам, вообще, отношусь с прохладцей и веду себя как человек сугубо светский. Есть, конечно, традиции, которых стараюсь придерживаться: кашрут, благословение за столом вечером Шабата. И, пожалуй, это всё, если не считать молитвы на Йом Кипур и постов в тот же Йом Кипур и 9 Ава. Но я твёро верю, что души умерших людей предстают перед Небесным Престолом. И если у них есть неоспоримые заслуги, явная праведность, так, что и на место в раю хватает, и что-то ещё остаётся, они могут попросить Всемогущего о ком-то из нас, всё ещё отбывающих срок на этой Земле. Или исправить какую-то несправедливость, разобраться с чем-то, что гнело и давило их в мире. И просьбы эти, подкреплённые праведными поступками, бывают исполнены. У Всевышнего нет овердрафта и он никому не остаётся должен.

Умершая три дня назад бывшая депутатка Кнессета, Марина Солодкина, была хорошим человеком и прекрасным парламентарием. Она изменила к лучшему жизнь каждого репатрианта в Израиле. Благодаря принятым ей законам, у нас стали меньше красть и больше нам платить. Десяткам тысяч людей Марина помогла лично, в самые тяжёлые минуты их жизни, когда больше идти было некуда. Шестнадцать лет депутатства она работала на износ, находясь в сверхнапряжении, болея всеми болями своей общины. Не будучи избранной в Кнессет последнего созыва, (её партия развалилась, а она была слишком щепетильной, чтобы выставлять себя на политические торги, она переходила из партии в партию, но только по результатам слияния или раскола, никогда не сама) она не снизила темпа. И умерла она в гостинице в Риге, куда приехала на антифашистский форум.

Я знал, какая будет просьба Марины Солодкиной Высшему Престолу. Разобраться в деле Романа Задорова и, если он не виновен, оправдать человека. Марина Солодкина с самого начала верила в его невиновность, присутствовала на заседаниях суда. Дело это, сегодня уже очевидное, является самым большим грузом, висящим на нашем правосудии. Самым ярким каиновым пятном правоохранительной и судебной системы Израиля. На следующий день после смерти Марины, Высший Суд Справедливости Израиля, заседая в качестве Верховного Суда, постановил вернуть дело Задорова на новое слушание в областной суд Назарета и потребовал рассмотреть новые улики, предоставленные защитой. Учитывая, о каких именно уликах идёт речь, с вероятностью 80 процентов, Задоров будет оправдан. До этого суд Назарета отказывался рассмотреть десятки улик и экспертных показаний, свидетельствующих о невиновности Романа Задорова. И сгнил бы Задоров в тюрьме, отбывая пожизненное, но Марина Солодкина нашла олигарха, на условиях анонимности согласившегося оплатить защиту, сколько бы это не стоило. А стоило это больше миллиона долларов.

Эта история случилась 6 декабря 2006 года. В тихом пасторальном городке Кацрин на Голанских высотах, в городке, где даже квартирная кража является сенсацией, в школьном туалете была зарезана 13-летняя девочка Таир Рада. Убийство взбудоражило страну, общественность требовала найти и арестовать виновника немедленно. Политики давали пропиздон высшим полицейским чинам, те - нижестоящим. Угрозы сорвать погоны звучали открыто. Через пару недель, по подозрению в убийстве был арестован Роман Задоров, работавший на ремонтах и стройках. В те дни он что-то строил возле этой школы. Ещё через три дня Задоров сознался в убийстве Таир Рады и даже учавствовал в следственном эксперименте. Причиной убийства Задоров назвал то, что девочка дразнила его и просила сигареты. На следующий день Задоров от признания отказался и объявил, что на него было оказано давление. О том, какое это было давление, мы уже знаем. В камеру ввели подсадного и тот объяснил Роману диспозицию. Для бывшего советского мента такие понятия, как "прес-хата", "замочить и объявить, что самоубился" - не пустой звук. Один из свидетелей защиты - араб, серийный убийца, тоже "работавший" подсадным. Подсадной Задорова, перед заходом в камеру, интересовался у "коллеги" случаем, когда тот кокнул "клиета", отказавшегося признаваться, а потом дело замяли и объявили самоубийством. Т. е, чтобы "разговорить" Романа полиция готова была допустить угрозу утечки по другому их "косяку". Вопросы о виновности Задорова возникли сразу же. Во-первых, мотив. Чтобы убить по этому мотиву нужно быть истинным психопатом, но из показаний жены, близких, знакомых Романа вырисовывалась иная картина. Потом, никто не видел Таир Раду курящей. Она не курила. Куча нестыковок была и на следственном эксперименте. Судя по картине преступления, убийц вообще было двое. Не сходилось и время, на весь период, кроме 15 минут, у Задорова было алиби. А поверить в то, что всю операцию можно проделать за 15 минут (девочку убили в туалете, её надо было сначала выследить) - навряд ли. Но дело продолжали расследовать, а потом передали в суд. Причём, даже родители Таир сомневались в виновности Задорова, а мать не верит в это до сих пор.

Волна русофобии захлестнула ивритскую прессу. Политики нагнетали и нагнетали. На суде стало ясно, что главным аргументом обвинения является след ботинка. Якобы, такой же ботинок обнаружили и у Задорова. Ну, и признание - царица доказательств. Независимые эксперты доказали, что фотография следа была обработана в фотошопе. Их показания отвергли по процессуальной формальности. Ещё одна эксперт утверждала, что убийца - левша, а Задоров - правша. Как об стенку горохом. В конце концов, защитой был приглашён главный эксперт ФБР, доказавший, что след не соответствует ботинку. Но суд отказывался рассматривать новые улики. Первая аппеляция в Высший Суд Справедливости провалилась. "Новых улик не рассматривать, пожизненный приговор оставить в силе," - таков был вердикт. И от второй аппеляции уже мало кто ждал положительного результата. Но через день после смерти Марины Солодкиной что-то сдвинулось в этой системе. Может, совпадение, конечно. Может, испугались новой министры юстиции Ципочки Ливни, оставшейся без избирателей и жаждущей какого-то громкого успеха? Может, ушёл в отставку или на повышение последний из ретивых ментов, ведших это дело? Может быть, может быть, тысяча "может быть..." Но позвольте мне, жёсткому скептику и рационалисту, хотя бы в этом вопросе положиться на веру. На эмоцио, а не на рацио. Мне хочется верить, что там, перед Высшим Престолом, праведники могут подавать аппеляции против решений земных инстанций. И что там существует истинный Высший Суд Справедливости. А иначе, зачем он нужен, Высший Престол? И зачем вообще всё нужно, включая эту убогую суету, именуемую нашей жизнью?

Марина Солодкина (1952-2013). Та, кто может подавать аппеляции перед Высшим Престолом: