Я просто офигеваю от своего младшего сына...В 5 лет я его вместе с Денисом отдала учительнице фортепиано,она ему поставила руку , и всё, что он успел-это маленькие несколько тактовые пьески.Сколько это было- полгода? 10мес.?Потом они оба пошли на плавание,в спортшколу-а там бывало и по 2 тренировки в день, так что времени ни на что больше не оставалось.И с музыкой пришлось временно распрощаться.

в 15 лет Дениса озарило, и он захотел заниматься гитарой.Ходил уже здесь, в Израиле в студию,вспомнил ноты(вернее, заново выучил их на гитаре),играл на акустике, а потом и на электрической.И по нотам, и по слуху.

Сергей продолжил заниматься плаваньем, а поскольку мы могли тянуть только по одному кружку для каждого из детей,то на его музыкальное образование средств уже не осталось.

Он выучил гитару по табам, скачанным из инета.Это не великое открытие-многие известные музыканты были самоучками. Я имею в виду играющих на гитаре..

Когда он забрал у меня клавиши, я отнеслась к этому с долей иронии, поскольку знаю, каково это самостоятельно учиться играть на ф-но.Как к очередной детской болезни...

Но когда я впервые услышала мелодию, фортепианную, раздающуюся из его комнаты, я была почти абсолютно уверена, что это из компа.Почти..потому что слабая доля сомнения всё же закралась, и я открыла двери..

Мой сын играл.Двумя руками. уверенно. как-будто занимался этим всё это время, с тех 5 лет,когда он вообще к клавишам притронулся.

Красиво играл..играет.Сижу, слушаю,наслаждаюсь.. и понимаю, что ни черта я не понимаю. Всей своей жизнью мой ребёнок попирает догмы и ломает стереотипы. И мои в том числе.

Мой талантливый колючий взрослый младший сын...

Я хочу домой.Хочу к маме и папе.Хочу почувствовать себя дочкой и ощутить, что есть ещё кто-то за моей спиной. Что я не сирота.Что есть на земле люди,которым я нужна в любом виде,даже разобранной на кусочки...

Я знала, что Шлёмо Арци перепел английскую песню,даже как-то слышала по радио-но не успела понять,кто исполнитель.

Песня мне жутко нравится(материнская сентиментальность),несмотря на затасканность её по школьным утренникам..

Сегодня откопала первоисточник:White Plains When You Are A King



Ивртский вариант - Шлёмо Арцичитать дальше(для тех, кто не слышал - не касаемо израилетян,конечно,ибо таких тут нет)))

Группа-открытие для меня...буду слушать другие их вещи

Я люблю её за то,за что другие терпеть не могут.Именно за её романсы,которые многие называют "слезливой лирикой", ит.п. Именно с этих песен я её услышала.Вслушиваясь в текст,который лёг на душу.Может,просто период жизни был такой,не знаю.Но мне и вокальные данные этой певицы нравятся.Голос узнаваемый,даже без изображения-чего не скажешь о нынешней попсе,которую (по мнению Дениса), надо СМОТРЕТЬ,выключив звук.Ибо,внешние данные,скажем,какой-нибудь "Виагры",гораздо сильнее того, что они поют.

В общем, помещаю под кат "слёзные" клипы-дабы не раздражать тех, у кого эта певица вызывает негативные эмоции..))
читать дальше
Эта песня была первой,из услышанных.Наложившаяся на очень тяжёлый для меня период юности...))правда.не стоит отождествлять и принимать буквально слова песни,экстраполируя на мою скромную персону.Просто,наложилось тональностью,можно сказать...



Ну и вторая тоже,в унисон первой..





А эту я играла и пела когда-то...

Ну, все мои близкие знают мою повёрнутость на французском и на Франции.И на французской музыке.

Далида.В детстве песни её нравились, а сама она совсем нет.Сейчас-просто восхищаюсь...

Хочется забиться в самый дальний угол,накрыться одеялом с головой и просто исчезнуть...

Пишет  Арамис:

Так вот как оно было...

URL записи

".....- Она несла в руках отвратительные, тревожные желтые цветы. Черт их знает, как их зовут, но они первые почему-то появляются в Москве. И эти цветы очень отчетливо выделялись на черном ее весеннем пальто. Она несла желтые цветы! Нехороший цвет. Она повернула с Тверской в переулок и тут обернулась. Ну, Тверскую вы знаете? По Тверской шли тысячи людей, но я вам ручаюсь, что увидела она меня одного и поглядела не то что тревожно, а даже как будто болезненно. И меня поразила не столько ее красота, сколько необыкновенное, никем не виданное одиночество в глазах!



Повинуясь этому желтому знаку, я тоже свернул в переулок и пошел по ее следам. Мы шли по кривому, скучному переулку безмолвно, я по одной стороне, а она по другой. И не было, вообразите, в переулке ни души. Я мучился, потому что мне показалось, что с нею необходимо говорить, и тревожился, что я не вымолвлю ни одного слова, а она уйдет, и я никогда ее более не увижу...



И, вообразите, внезапно заговорила она:



- Нравятся ли вам мои цветы?



Я отчетливо помню, как прозвучал ее голос, низкий довольно-таки, но со срывами, и, как это ни глупо, показалось, что эхо ударило в переулке и отразилось от желтой грязной стены. Я быстро перешел на ее сторону и, подходя к ней, ответил:



- Нет.



Она поглядела на меня удивленно, а я вдруг, и совершенно неожиданно, понял, что я всю жизнь любил именно эту женщину! Вот так штука, а? Вы, конечно, скажете, сумасшедший?



- Ничего я не говорю, - воскликнул Иван и добавил: - Умоляю, дальше!



И гость продолжал:



- Да, она поглядела на меня удивленно, а затем, поглядев, спросила так:



- Вы вообще не любите цветов?



В голосе ее была, как мне показалось, враждебность. Я шел с нею рядом, стараясь идти в ногу, и, к удивлению моему, совершенно не чувствовал себя стесненным.



- Нет, я люблю цветы, только не такие, - сказал я.



- А какие?



- Я розы люблю.



Тут я пожалел о том, что это сказал, потому что она виновато улыбнулась и бросила свои цветы в канаву. Растерявшись немного, я все-таки поднял их и подал ей, но она, усмехнувшись, оттолкнула цветы, и я понес их в руках.



Так шли молча некоторое время, пока она не вынула у меня из рук цветы, не бросила их на мостовую, затем продела свою руку в черной перчатке с раструбом в мою, и мы пошли рядом.



- Дальше, - сказал Иван, - и не пропускайте, пожалуйста, ничего.



- Дальше? - переспросил гость, - что же, дальше вы могли бы и сами угадать. - Он вдруг вытер неожиданную слезу правым рукавом и продолжал: - Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих!



Так поражает молния, так поражает финский нож!



Она-то, впрочем, утверждала впоследствии, что это не так, что любили мы, конечно, друг друга давным-давно, не зная друг друга, никогда не видя, и что она жила с другим человеком, и я там тогда... с этой, как ее...



- С кем? - спросил Бездомный.



- С этой... ну... этой, ну... - ответил гость и защелкал пальцами.



- Вы были женаты?



- Ну да, вот же я и щелкаю... на этой... Вареньке, Манечке... нет, Вареньке... еще платье полосатое... музей... впрочем, я не помню.



Так вот она говорила, что с желтыми цветами в руках она вышла в тот день, чтобы я наконец ее нашел, и что если бы этого не произошло, она отравилась бы, потому что жизнь ее пуста.



Да, любовь поразила нас мгновенно. Я это знал в тот же день уже, через час, когда мы оказались, не замечая города, у кремлевской стены на набережной.



Мы разговаривали так, как будто расстались вчера, как будто знали друг друга много лет. На другой день мы сговорились встретиться там же, на Москве-реке, и встретились. Майское солнце светило нам. И скоро, скоро стала эта женщина моею тайною женой.



Она приходила ко мне каждый день, а ждать ее я начинал с утра. Ожидание это выражалось в том, что я переставлял на столе предметы. За десять минут я садился к оконцу и начинал прислушиваться, не стукнет ли ветхая калитка. И как курьезно: до встречи моей с нею в наш дворик мало кто приходил, просто сказать, никто не приходил, а теперь мне казалось, что весь город устремился в него. Стукнет калитка, стукнет сердце, и, вообразите, на уровне моего лица за оконцем обязательно чьи-нибудь грязные сапоги. Точильщик. Ну, кому нужен точильщик в нашем доме? Что точить? Какие ножи?



Она входила в калитку один раз, а биений сердца до этого я испытывал не менее десяти. Я не лгу. А потом, когда приходил ее час и стрелка показывала полдень, оно даже и не переставало стучать до тех пор, пока без стука, почти совсем бесшумно, не равнялись с окном туфли с черными замшевыми накладками-бантами, стянутыми стальными пряжками.



Иногда она шалила и, задержавшись у второго оконца, постукивала носком в стекло. Я в ту же секунду оказывался у этого окна, но исчезала туфля, черный шелк, заслоняющий свет, исчезал, - я шел ей открывать.



Никто не знал о нашей связи, за это я вам ручаюсь, хотя так никогда и не бывает. Не знал ее муж, не знали знакомые. В стареньком особнячке, где мне принадлежал этот подвал, знали, конечно, видели, что приходит ко мне какая-то женщина, но имени ее не знали.



- А кто она такая? - спросил Иван, в высшей степени заинтересованный любовной историей.



Гость сделал жест, означавший, что он никогда и никому этого не скажет, и продолжал свой рассказ.



Ивану стало известным, что мастер и незнакомка полюбили друг друга так крепко, что стали совершенно неразлучны. Иван представлял себе ясно уже и две комнаты в подвале особнячка, в которых были всегда сумерки из-за сирени и забора. Красную потертую мебель, бюро, на нем часы, звеневшие каждые полчаса, и книги, книги от крашеного пола до закопченного потолка, и печку.



Иван узнал, что гость его и тайная жена уже в первые дни своей связи пришли к заключению, что столкнула их на углу Тверской и переулка сама судьба и что созданы они друг для друга навек....."

Спиваков играет на скрипке Страдивари,данной ему в пожизненное пользование владельцами-поклонниками...

Как сказано было:"трэш,жесть,вынос мозга"!

Поэтому и нравилось)))))

И Боярский, и Пугачёва, и Боря Моисеев с трио "Экспрессия"(его и не узнать)...
\
читать дальше